Past. Present. Future

Я смотрю на хитросплетение мелких царапинок на автобусном стекле, позади которого проплывают блеклые февральские пейзажи. Не «сквозь», а именно «на». Словно по координатной сетке, по этим трещинкам под ритмичное поскрипывание автобуса перебирают и раскладывают воспоминания, анализируют прожитый день и строят планы на следующий… Я – не исключение. Мое время также распределено на то, что было, длящееся лишь миг настоящее и непрерывно наступающее будущее – бескрайний простор для жизни и творчества, nexus с ускользающим началом и без определенного конца.

Окно

1

Ранним утром в съемной квартире филолога-второкурсника Андрея Снедина раздался телефонный звонок. Андрей нехотя выбрался из постели и вышел в прихожую, где на тумбочке исходил глухим неприятным треском старый телефон.

– Андрей, дедушке совсем плохо, – тревожно забился в трубке голос матери. – Приезжай скорее…

Не уточняя подробностей, Андрей сухо ответил:

– Скоро приеду. Он дома у себя, да?

– Дома-дома, – затараторила мать. – Скорее!

Андрей положил трубку.

Из комнаты донеслось шуршание одеяла и затем – легкие шаги. Из-за дверного косяка выглянула Оля – девушка Андрея, с которой они уже третий месяц жили по съемным квартирам и худо-бедно пытались вести совместный быт. Она была сероглаза, светловолоса и ладно сложена. Встретившись с ней взглядом, Андрей коротко произнес:

– Мать звонила – дед кончается. Ехать надо…

– Поезжай, раз надо, – пожала худыми плечами девушка. – Мне-то можно остаться дома?

Андрей безразлично хмыкнул:

– Оставайся. Тебе-то там чего делать…

Повернувшись на пальцах, Оля вернулась в комнату. Снова послышался скрип старой софы и шуршание одеяла. Андрей прошел на кухню, поставил чайник и уставился в окно. После звонка матери пасмурное ноябрьское утро теперь казалось ему еще более мрачным. Утонувший в беспросветном однообразии своих дней двор, зажатый между обшарпанными пятиэтажками. Мокрые, уже почти голые деревья. Ползущие едва ли не над самыми крышами всклокоченные грязно-серые облака.

Слепень. Game over

Человек очнулся от того, что кто-то щекотал его щеку. Поднеся руку к лицу, он спугнул слепня, отчего тот с уже знакомым гудением улетел прочь. Вспомнив о том, что у него есть сигареты, человек похлопал себя по карманам. Вот они. И еще что-то. Блокнот. Раскрыв его на странице со схемой коридоров, он начал вглядываться уже почти ничего не видящими глазами в рисунок. Лишь расплывчатые штрихи. Затянувшись, он на время отложил блокнот в сторону и огляделся. Находящиеся вдали объекты были еще различимы. Вернувшись к блокноту и держа его на вытянутой руке, он смог разобрать большую часть надписей на схеме – в основном, те самые шифры, один из которых спас ему жизнь. Кроме этого, он увидел, что на схеме обозначены еще какие-то комнаты внутри лабиринта – тоже с цифровыми паролями. Внезапный порыв ветра вырвал блокнот из рук, и тот упал в траву. Из него выскользнул какой-то листок, сложенный вдвое. Внизу страницы человек прочел: «Оружие я не вернул и…». Видимо, это было началом той записи, обрывок которой ему удалось прочитать до этого. Здесь есть оружие? Было бы неплохо его заполучить. С этой мыслью он поднялся и, прихрамывая, – порезанная ступня давала о себе знать – пошел вдоль стены.

Слепень. Внутренний мир

Прислонившись спиной к холодному металлу двери, человек закрыл глаза. Сил ни на что уже не осталось – даже плакать он не мог. Выдох. В висках ритмично пульсирует кровь. Кажется, что удары сердца гулко отдаются в тишине коридора и долго еще блуждают по его темным лабиринтам. Тело начинает тяжелеть и все хуже слушается. Спать. Все равно выхода уже не будет. Спать. Сквозь пульсирующий гул тока крови он услышал едва различимый шорох – словно кто-то ведет сухой палочкой по штукатурке. Приоткрыв глаз, человек увидел в конце коридора в неярком свете скрытой за углом лампочки длинную тень.

Слепень

Крепкий ветер бесцеремонно подталкивал человека в спину, идти отчего было неприятно. Особенно, когда в сандалии от скорого шага забивался какой-нибудь камешек. По небу рваными тряпками неслись серые и рыжие облака, что говорило о приближающейся буре. Где бы укрыться? Дорога поворачивала направо – он пошел по ней. Из-за поворота выплыло двухэтажное здание, обнесенное каменным забором с синими воротами. Вернее, это когда-то ворота были синими, а теперь же краска на них облезла, и на обеих створках в нескольких местах расползались большие пятна ржавчины.

Человек вошел во двор здания. Судя по внешнему виду, оно было давно запущено, и признаков чьего бы то ни было присутствия в нем не наблюдалось. Он поднялся на крыльцо и потянул на себя облезлую деревянную дверь без фрамуги – длинный коридор, заканчивающийся окном. Направо и налево – вереницы дверных проемов.

Троллейбус (часть 1)

Посвящается всем не самым хорошим родителям своих детей.

Слегка пошатываясь, Марина шла по широкому тротуару, огибавшему небольшой сквер. Девушка была немного пьяна и ее нисколько не волновало ни позднее время, ни полное отсутствие людей. Последнее ее даже несколько успокаивало. Окна стоящих по другую сторону улицы домов были темными, отчего Марине иногда казалось, будто во всем городе не осталось ни единой живой души, кроме нее. Пошарив в сумке, она вытащила телефон и посмотрела на часы – двадцать минут четвертого. Глубокая ночь. До дому еще далеко, а желание проделать путь до своей квартиры пешком через весь город тает с каждой минутой. Неподалеку из темноты выплыли контуры остановки. Марина села на скамейку и, оглянувшись по сторонам, закурила. Ее взгляд упал на провода троллейбусной линии – они задрожали, а вскоре послышался и звук подъезжающего троллейбуса.